Работы по ПТ-1 начались когда УMM РККА разработало тактико-техническое задание (ТТЗ) на средний плавающий танк с боевой массой, не превышающей 20 т, вооруженный 45-мм пушкой и тремя пулеметами, с экипажем из 6 человек, максимальной скоростью движения по шоссе 30 км/ч и броней, защищавшей от 37-мм снарядов на дистанции свыше 1000 м. В августе 1930-го ТТЗ направили на Ижорский завод и завод «Большевик» для технического заключения. На основе этого техзадания в Техническом отделе ЭКУ ОГПУ разработали проект колесно-гусеничного плавающего танка ПТ-1 (ведущий конструктор - Н.А.Астров).

Опытный образец изготовлен в Москве на заводе "Красный Пролетарий" в 1932 г. Танк прошел испытания на НИБТ полигоне. Машина имела классическую схему общей компоновки. В отделении управления в носовой части корпуса размещались механик-водитель (слева) и стрелок-радист (справа). В боевом отделении в средней части корпуса и в башне размещались наводчик - слева от пушки и командир танка (он же заряжающий) - справа от нее. Посадка и выход экипажа осуществлялись через один люк в крыше башни и два люка в крыше отделения управления.

Танк был вооружен 45-мм танковой пушкой и четырьмя 7,62-мм пулеметами ДТ. Один из пулеметов был спарен с пушкой, другой крепился в шаровой установке справа в носовой части корпуса, остальные были размещены в шаровых установках по бортам цилиндрической башни. В кормовой части башни для уравновешивания пушки устанавливался снарядный ящик. Для ведения прицельной стрельбы использовался телескопический прицел ТОП. Боекомплект к пушке составлял 93 выстрела, к пулеметам - 3402 патрона. Броневая защита была противопульной. Максимальная толщина лобовых броневых листов корпуса и башни составляла 15 мм, бортов корпуса - 10 мм. Конструктивная форма корпуса обеспечивала хорошую остойчивость и малую величину сопротивления при движении на плаву.

Первоначально на танке планировалось использовать двухтактный шестицилиндровый дизель ПГЕ мощностью 300 л.с. (221 кВт), который имел поршневой компрессор и прямоточную продувку цилиндров. В связи с затянувшейся доводкой двигателя ПГЕ на танке в кормовой части корпуса вдоль его продольной оси был установлен двенадцатицилиндровый, четырехтактный, V-образный, авиационный, карбюраторный двигатель М-17Ф жидкостного охлаждения мощностью 580 л.с. (427 кВт). Пуск двигателя осуществлялся сжатым воздухом от компрессора "Гарелли" или с помощью электростартера мощностью 3,5 л.с. (2,57 кВт). Система охлаждения двигателя была выполнена изолированной от моторно-трансмиссионного отделения. Весь воздушный тракт системы охлаждения (воздухоприток - вентилятор - радиатор -воздуховод) располагался в двух симметричных изолированных отсеках - колодцах, затапливаемых забортной водой при движении танка на плаву. Циркуляция забортной воды через колодцы должна была осуществляться за счет ее подсоса гребными винтами через соответствующие трубопроводы. Вентиляторы, прогонявшие воздух через радиаторы при движении на суше, на плаву отключались от двигателя. Испытания такой системы охлаждения показали излишне интенсивное охлаждение двигателя в начальный период плавания и недостаточное при продолжительном движении на плаву, так как циркуляция забортной воды в колодцах была недостаточной. Охлаждение агрегатов трансмиссии производилось эжекционной системой. Емкость передних и кормовых топливных баков составляла 400 л. Запас хода танка по шоссе при движении на гусеничном ходу достигал 183 км и 230 км - при движении на колесном ходу.

Испытания ПТ-1 на НИБТПолигоне. 1932 год.

        Механическая трансмиссия включала главный фрикцион, четырехступенчатую коробку передач, двойной дифференциал, два бортовых карданных вала привода ко всем опорным каткам, две коробки отбора мощности на гребные винты, тормоза двойного дифференциала и два бортовых редуктора. При движении на колесном ходу все опорные катки были ведущими, а передняя и задняя пары опорных катков являлись управляемыми. Для подвода крутящего момента к управляемым и ведущим опорным каткам были использованы двойные карданные валы, выполненные по схеме автомобиля "Форд". В ведущих опорных катках колесного хода были размещены понижающие редукторы. Такое техническое решение было осуществлено впервые в танкостроении. Управление машиной на колесном ходу и на плаву осуществлялось с помощью рулевого колеса с сервоприводом следящего действия (гидроусилителем), на гусеничном - с помощью двух рычагов управления тормозами двойного дифференциала, выполнявшего функции центрального дифференциала на колесном ходу и обеспечивавшего возможность движения танка при потере одной из гусениц.

Движение на плаву производилось с помощью двух гребных винтов, установленных в специальных тоннелях в кормовой части корпуса. При проектировании танка предполагалось управлять машиной на плаву путем выключения или реверсирования одного из гребных винтов с помощью главного фрикциона при отсутствии водоходных рулей. Однако такая система оказалась практически непригодной из-за запаздывания и резкости действия при повороте. Поэтому на опытном образце управление на плаву осуществлялось с помощью двух водоходных рулей жа-люзийного типа. Управление дифферентом на плаву согласно техническому проекту производилось за счет перекачки топлива из передних топливных баков в кормовые и обратно. Это техническое решение не получило развития из-за большого числа недостатков, связанных с переменным количеством возимого топлива и низкой надежностью работы элементов системы. При преодолении водных преград поворотные патрубки выхлопных труб устанавливались в вертикальное положение, исключая попадание воды в выхлопные коллекторы.

Подвеска - индивидуальная, пружинная, с телескопическими амортизаторами. В состав гусеничного движителя входили восемь опорных катков, два направляющих колеса с механизмами натяжения гусениц и два ведущих колеса кормового расположения, которые имели гребневое, безроликовое зацепление с гусеницами. Опорные катки и направляющие колеса имели наружную амортизацию. Крупнозвенчатая гусеница, выполненная по типу гусеницы танка БТ, имела траки шириной 260 мм. Электрооборудование машины было выполнено по однопроводной схеме. Напряжение бортовой сети составляло 12 В. В качестве источников электроэнергии использовались две аккумуляторные батареи ЗСТЭ-128 напряжением 12 В, емкостью 128 А-ч и генератор мощностью 0,5 кВт. На танке была установлена радиостанция 71-ТК-1 с поручневой антенной, которая устанавливалась по периметру корпуса машины. Средств внутренней связи машина не имела.

Осенью 1932 года ПТ-1 продемонстрировали руководителям партии и правительства во главе со Сталиным. Показ должен был проходить в Москве, на Хамовническом плацу, куда танк перегнали с завода «Красный пролетарий» по Крымскому мосту, но не современному, конечно, а старому, постройки 1872 года. Вот как об этом вспоминал его непосредственный участник Н.А.Астров: «Перегон танка по мосту - а шел он со скоростью примерно 60 км/ч - стал зрелищем впечатляющим, хоть длился недолго. Заслышав грохот, прохожие останавливались и таращили глаза. Времена были наивные: опытная боевая машина шла по городу среди дня, никакой дополнительной охраны, кроме двух милиционеров, запрещавших другое движение, когда танк приближался к мосту на своем недлинном пути от завода до Хамовнического плаца и обратно.

ПТ-1 в то время не имел за рубежом аналогов и, хотя был далеко недоработанным, при усовершенствовании мог стать полезной нашей армии боевой машиной. Изготовил танк ПТ-1 «Красный пролетарий», правда, не все его узлы. Завод получил элементы вооружения, оптические приборы и авиационный двигатель. А бронекорпус сделали на Ижорском заводе. «Красный пролетарий» уже тогда был мощным предприятием и, хотя до ПТ-1 танков никогда не изготовлял, справился с этой, в общем, непростой задачей. В процессе испытаний производственных дефектов практически не выявили. В тот хмурый осенний день плац покрывали льдистые корки еще неплотно легшего снега. А поскольку сам он был не очень-то ровным, в некоторых местах стояли довольно большие лужи. Грязища была, можно сказать, полноценной - как раз для испытаний танка.

Всевозможное начальство сбилось в довольно тесную группу рядом с большой лужей, видимо, надеясь, что автомобили начальства еще более высокого, прежде всего самого Сталина, остановятся перед ней. Возможно, так и случилось бы, будь плац сухим или по-летнему пыльным. Однако машина Сталина остановилась непосредственно у объекта демонстрации. Сталин - в меховой дохе чуть ниже колен, на голове глубоко нахлобученная меховая шапка с модными в те годы непомерно длинными, чуть не до пояса ушами. Цвет лица и кожи рук без перчаток был у него темно-коричневый, можно сказать, с зеленоватым оттенком. Лицо имело множество следов перенесенной когда-то оспы. Глаза - насквозь черные. Детали внешности я разглядел позже, оказавшись рядом.

Чуть хрипловатым голосом, тихо, словно опасаясь простуды, он спросил, где докладчик (точно я вопроса не слышал, поскольку стоял далеко). Начальство побоялось, что Сталин задаст вопросы, на которые ни один высокопоставленный военный не сможет ответить, и кто-то из группы, несомненно, знавший мою роль в создании ПТ-1, громко выкрикнул: «Астрова сюда, для доклада!» Душа моя дошла почти до пяток, да и промерз я основательно - состояние не из приятных. Все же бодрой рысью припустил к «хозяину» страны. Следуя в полушаге сзади, я, по возможности, четко, и, главное, громко (нас всех предупредили, что слух у него плохой) стал докладывать, а вернее, просто рассказывать об особенностях нового танка. Несмотря на фязь под ногами, Сталин обошел машину, внимательно слушая меня. Потом задал несколько вопросов, которые показывали, что он неплохо знает танки, и заметил, что в ПТ-1 многое необычно. В частности, поинтересовался размерами и объемом башни. Отвечая, я сказал, что 45-мм пушка для такой машины слаба, ее следует заменить более мощной. Вновь последовали вопросы: «Какого калибра, когда сделаете?» Ответил: «Товарищ Сталин, установим, как только будет нужная пушка, сами мы пушек делать не умеем». Спросил, что за двигатель у танка, и, услышав, что авиационный, бензиновый, пробормотал с тенью неудовольствия: «А ведь обещали машину на дизеле». Осмотр занял всего пять - восемь минут. Слегка кивнув, то ли охраннику, неотступно его сопровождавшему, то ли мне, Сталин тихо, как бы про себя, буркнул: «Продолжайте!» и, не сделав никакого знака, даже не кивнув никому из начальников, уехал. Нас, «инженерию», он тоже не удостоил ни прощальным кивком, ни жестом.

Однако, учитывая опыт предыдущих показов, начальство, не посмевшее и на полшага приблизиться к танку во время его осмотра, поздравило меня с успехом. К сожалению, в силу не зависевших от нас обстоятельств, дальнейшую работу над ПТ-1 прекратили, и до серии он не дошел».