В ходе серийного производства в конструкцию Т-37А был внесен ряд изменений. Так, первоначально корпуса танков собирались из брони толщиной 4-6-8 мм, а с марта 1934 года перешли на листы 4-6-8-10 мм, увеличив толщину бортов с 8 до 10 мм. Начиная с 1935 года на танках Т-37А стал использоваться штампованный кормовой лист корпуса (до этого его гнули на специальном прессе), передний лист башни стал крепиться на болтах, а надгусеничные поплавки стали изготавливать пустыми, без набивки их пробкой (такие корпуса в документах того времени иногда назывались «безпоплавковыми»).
В ходе серийного производства танки Т-37А оснащались двумя типами корпусов и башен - клепаным и сварным. Первый тип изготавливался на Подольском крекинго-электровозном заводе имени Орджоникидзе и был наиболее массовым. Герметичность корпуса при движении на плаву обеспечивалась прокладкой между листами брони мешковины, пропитанной суриком.
Сварные корпуса производились Ижорским заводом в Ленинграде, но объем их производства был небольшой. Дело в том, что подольский завод в 1933 - 1935 годах не мог обеспечить изготовление необходимого количества корпусов для обеспечения выпуска танков Т-37 А.
Для ликвидации этого «узкого места» в производстве плавающих танков в 1934 году к производству бронекорпусов Т-37А подключили Ижорский завод, имевший мощную производственную базу и большой опыт работ в этой области.
Однако Ижорский завод, и без того загруженный изготовлением корпусов для БТ, Т-26, Т-28 и броневиков (не считая заказов военно-морского флота), не справлялся со спущенным планом по Т-37А. Так в письме, направленном дирекцией завода № 37 руководству Спецмаштреста в январе 1936 года говорилось: «Недовыполнение в 1935 году плана по танку Т-37А для НКВД объясняется исключительно недопоставкой заводу корпусов с Ижорского завода в количестве 30 штук».
Только к 1936 году, после проведенной реорганизации и введения в строй новых цехов, Подольский крекинго-электровозостроительный завод имени Орджоникидзе смог полностью обеспечивать бронекорпусами программу по выпуску плавающих танков.
Наряду с линейными танками, с 1934 года выпускались и радийные танки, оснащенные радиостанцией 71-ТК. Как уже говорилось, первые два радийных Т-37А были готовы осенью 1933 года и участвовали в ноябрьском параде на Красной площади. Они имели поручневую антенну установленную на надгусеничных полках. Ввод антенны находился за люком механика-водителя, а с введением надгусеничных поплавков его перенесли вперед на верхний лист корпуса. Для предохранения антенны при движении танка по лесу и кустарнику в передней части поплавков установили специальные защитные ограждения в виде треугольных рамок.
Летом 1935 года на танке Т-37А (заводской номер 4183) прошло испытание 4-цилиндрового дизельного двигателя «Перкинс» мощностью 40,5 л.с. (несколько таких двигателей закупили в 1934 году за границей для проведения испытаний). Установка двигателя была проведена в мастерских НИИБТ полигона. До монтажа в танк этот дизель, установленный на грузовике ГАЗ-АА, участвовал в автопробеге Москва - Тифлис - Москва, затем прошел испытания под Москвой и в лаборатории НАГИ.
В общей сложности, к моменту поступления на полигон двигатель прошел более 10000 километров и был уже сильно изношен. В результате этого во время испытаний дизель почти не тянул на IV передаче и часто выходил из строя. По заключению работников полигона «сравнительные испытания моторов «Перкинс», прошедшего 10000 километров и Форд-АА, прошедшего 4000 километров на линейном Т-37А, выявили некоторые преимущества на стороне дизеля, но эти преимущества недостаточны».
 |
Почти параллельно с испытанием дизеля «Перкинс» на полигоне, такой же двигатель (только новый) экспериментальным отделом завода № 37 был установлен в танк Т-37А. Проведенные заводские пробеги этого танка показали, что «Перкинс» вполне годится для Т-37А, причем инженеры предлагали повысить мощность двигателя до 48 л.с. путем увеличения диаметра поршня с 85 до 90 мм. При этом высказывались предложения и об установке дизелей на серийные танки. Но из-за отсутствия собственного производства аналогичных двигателей в СССР и проблемами с закупкой «перкинсов» за границей, этот вопрос отпал сам собой.
Всего за 1932-1936 год было изготовлено 1909 линейных и 643 радиотанка Т-37РТ с радиостанцией 71-ТК-1, оборудованных поручневой антенной, и 75 химических машин БХМ-4 (ОТ-37). С
В рамках развития конструкции этой машины были изготовлены опытные образцы танков Т-37Б и Т-37В (более известные как танки Шитикова), а также опытный экземпляр самоходки СУ-37 с 45-мм пушкой. ледует отметить, что в документах и военной литературе тех лет танки Т-37А обычно обозначались просто Т-37.
Организация подразделений плавающих танков
С 1933 по 1939 год в части Красной Армии поступило около 4 тысяч плавающих танков Т-37А и Т-38. Факт наличия столь большого числа танков-амфибий у Советского Союза накануне Второй мировой войны служит ныне одним из аргументов в защиту «теории» о немецком превентивном ударе. То есть СССР, якобы, готовился к агрессии, а Германия вынуждена была защищаться. Многочисленные же танки-амфибии требовались для форсирования водных преград при движении советских войск на запад. Подобная точка зрения не имеет ничего общего с действительностью. Во-первых, в Красной Армии не существовало никаких специализированных амфибийных частей, которые можно было бы рассматривать в качестве частей первого броска при захвате плацдармов на берегах рек. Во-вторых, отсутствовали и какие-либо самоходные плавсредства, предназначенные для обеспечения переправы пехотных подразделений. Сами же плавающие танки для этой цели не годились. Т-37А по принятой тогда классификации, относился к малым танкам и отличался от танкеток лишь наличием вращающейся башни. В задачи же танкеток и малых танков входила, главным образом, непосредственная поддержка пехоты, а также разведка и боевое охранение. Никаких других задач перед советскими танками-амфибиями не ставилось.
Предполагалось, что они заменят в войсках танкетки Т-27, боевая ценность которых оказалась довольно низкой. Танки Т-37А направлялись в механизированные бригады, танковые батальоны стрелковых дивизий, кавалерийские и воздушно-десантные части. В частности, в 1937 году в штат механизированного корпуса входило 67 танков Т-37. В двух боевых эскадронах механизированного полка кавалерийской дивизии имелось до 30 Т-37 и Т-38. В основном же они поступали в танкетные, а затем в танковые батальоны стрелковых дивизий. К сентябрю 1939 года, например, таких батальонов было 80, в каждом насчитывалось по одной танковой роте из 22 единиц Т-37/38.
Однако в ходе многочисленных учений и маневров выяснилось, что плавающие танки не могут успешно взаимодействовать с Т-26 и БТ - отстают на маршах, уступают им в проходимости, часто ломаются. Поэтому к сентябрю 1939 года плавающие танки были изъяты из штатов танковых бригад и остались только в составе разведывательных рот стрелково-пулемётных бригад танковых корпусов.
30 ноября 1939 года, сразу после начала советско-финляндской войны срочно началось формирование восьми отдельных танковых батальонов танков Т-37А и Т-38. Предполагалось закончить их формирование к 10 декабря 1939 года. Пока точно не удалось установить, для чего создавались эти батальоны. Возможно, их хотели использовать для форсирования водных преград - как известно, рек и озер в Финляндии предостаточно. Ведь по первоначальному плану боевые действия против финнов должны были носить скоротечный характер и закончиться быстро. В декабре 1939 года сильные морозы с образованием толстого льда на реках и озерах наступили только в середине месяца, а до этого времени было вполне возможно использование Т-37А на плаву (такие случаи в начале войны имели место). Так или иначе, но решение о формировании батальонов было выполнено в срок.
В марте 1940 года, по окончании войны, все батальоны возвратились в свои военные округа, где сразу же были расформированы.
 |
В 1934 году танки-амфибии были введены в штаты кавалерийских частей весной 1934 года. Следует отметить, что по кавалерийской традиции наименование «рота» заменялось на «эскадрон». Таким образом, полки и дивизионы имели в своём составе один - два эскадрона Т-37А или Т-38.
По новому штату кавалерийских дивизий, утвержденному наркомом обороны СССР 27 января 1938 года, плавающие танки из их состава были исключены, хотя в некоторых дивизиях плавающие танки имелись вплоть до 1941 года. Например, в 44-м танковом полку 3-й кавдивизии на 23 мая 1940 года имелось 57 танков БТ и 13 Т-37А/Т-38.
В штат стрелковых войск плавающие танки были введены в середине 1934 года. И вплоть до начала Великой Отечественной войны большая часть плавающих танков находилась в составе стрелковых дивизий.
В апреле 1940 года на совещании, посвященном подведению итогов советско-финляндской войны, начальник Автобронетанкового управления Красной Армии Д. Павлов сказал, что в ходе боев «танковые батальоны стрелковых дивизий показали свою полную нежизненность» и предложил их ликвидировать. Это предложение было признано правильным, и в мае 1940 года постановлением Комитета Обороны СССР из штата стрелковых дивизий изымались танковые батальоны, которые поступали на доукомплектование танковых бригад. Таким образом, к лету 1940 года плавающие танки оставались только в составе отдельных разведывательных батальонов стрелковых дивизий.
В составе воздушно-десантных войск танки Т-37А появились в 1936 году, когда был введен штат № 15/690 авиадесантной бригады ВВС Красной Армии.
Хотя много ранее, примерно с 1934 года начали разрабатываться различные варианты доставки танков Т-37А по воздуху посадочным способом. Таким образом, уже тогда, предполагалось использовать эти машины в составе воздушно-десантных подразделений для захвата различных объектов в тылу противника. Доставку танков предполагалось осуществлять путем их подвески под фюзеляжем бомбардировщиков ТБ-3. В 30-е годы было разработано большое количество различных вариантов подвесок, большая часть из которых осталась в опытных образцах. Лишь вариант ПГ-12, разработанный в Экспериментальном институте НКТП под руководством П. Гороховского, был использован для доставки нескольких танков по воздуху в ходе так называемых Больших Киевских маневров, проходивших в сентябре 1935 года. Подвеска имела специальные быстроразъемные узлы, позволяющие отделить танк от самолета с помощью специальной ручки с места штурмана без выхода экипажа. В дополнение к подвеске ПГ-12 и ее усовершенствованному варианту ПГ-12М в ВАММ имени Сталина была разработана подвеска ТВД-2.
Судя по кинокадрам, когда танки, отделившись от самолета, сразу начинали движение, их экипажи во время полета находились в машинах, хотя в некоторых источниках утверждается, что «во время полета экипажи Т-37А находились не в танках, а в самолете. После посадки танкисты быстро отцепляли боевую машину и шли в бой».
Еще одной интересной работой по десантированию Т-37А были опыты по сбросу танков на воду. Такие испытания были проведены в октябре 1936 года на Медвежьих озерах под Москвой. Работы по проектированию подвески и механизма сброса велись под руководством начальника проектно-конструкторского сектора научно-испытательного отдела ВАММ имени Сталина военного инженера 3 ранга Ж. Котина (через два года он возглавит КБ Кировского завода в Ленинграде). Сброс танка в озеро осуществлялся с минимально возможной высоты - 15-20 метров. Для предохранения танка при ударе о воду под днищем машины монтировались специальные амортизирующие приспособления различных типов: дубовые брусья, брезентовый экран с сосновыми рейками и еловый лапник (!), уложенный между экраном и днищем танка. В ходе испытаний был проведен сброс на воду трех Т-37А с различными вариантами амортизации, из которых наиболее удачным оказался вариант с еловым лапником. Тем не менее, все три танка получили серьезные повреждения днища при ударе о воду и затонули. Поэтому дальнейшие эксперименты по сбросу Т-37А были прекращены.
В боях лета 1941 года почти все плавающие танки, имевшиеся в составе воздушно-десантных частей, были потеряны.
Боевое применение плавающих танков
Впервые танки-амфибии вступили в бой в 1939 году, причем действовать им пришлось на самых различных театрах. Их дебютом стало участие в боевых действиях против японских войск на реке Халхин-Гол в мае - сентябре 1939 года. Здесь эти машины применялись в условиях пустынно-степной местности и только для действий на суше.
К началу конфликта в составе 11-й танковой бригады 57-го Особого корпуса, дислоцировавшегося в Монголии, имелось всего 8 танков Т-37А. Эти машины впервые использовались в бою с японским отрядом полковника Ямагато 28-29 мая 1939 года, поддерживая огнем свою пехоту.
Часть машин была оснащена радиостанцией 71-ТК-1 с поручневой антенной, крепившейся по периметру корпуса.
лёгкого плавающего танка Т-37А |
|
|---|---|
| 1933 | |
| 2 | |
| 3,2 | |
длина, м ширина, м высота, м 3,73 1,94 1,84 | |
| 0,30 | |
| 0,20 | |
| Лоб корпуса 8 мм
| Башня 8 мм Борт корпуса 8 мм Корма 6 мм Крыша 4 мм Днище 4 мм |
| 7,62-мм пулемет ДТ. | |
| 2142 патронов | |
| "ГАЗ-АА", 4-х цилиндровый
| карбюраторный, 40 л.с |
| 4 вперёд и 1 назад | |
давление на грунт, кг/см2 0,50 | |
| 100 | |
| по шоссе - 50
| по грунту - 100 |
| по шоссе - 185
| по грунту - 100 |
| по шоссе - 40
| на воде - 6 |
подъём, град ров, м стенка, м
| 35 1,4 0,5 |
| 2552 | |
К началу июля в район конфликта прибыла 82-я стрелковая дивизия, танковый батальон которой насчитывал 14 танков Т-26 и 14 Т-37А. В последующих боях эти танки активно использовались для поддержки своих стрелковых частей. Всего за время действий на реке Халхин-Гол потери танков Т-37А (сгоревшими, окончательно разбитыми и отправленные в капитальный ремонт) составили 17 машин из 25 участвующих в боях.
Следует отметить, что танки-амфибии показали себя в боях не с самой лучшей стороны. Так, в отчетных документах, составленных после боев с японцами, по этому поводу говорится следующее: «Танки Т-37 показали себя непригодными для атаки и обороны. Тихоходны, слетают гусеницы, ходить по пескам не могут».
В сентябре 1939 года Т-37А участвовали в так называемом «освободительном походе» Красной Армии в Польшу. Здесь они действовали главным образом в составе танковых батальонов стрелковых дивизий. Например, на 17 сентября 1939 года (день начала операции) в составе войск Украинского фронта имелось 109 Т-37А и Т-38 в танковых батальонах семи стрелковых дивизий и 4 Т-37А в 38-й танковой бригаде. Несмотря на то, что широкомасштабных боевых действий в Польше не велось, 20 - 22 сентября плавающие танки участвовали в столкновениях с польскими частями в районе города Холм. При этом было потеряно 3 Т-37А из состава танковых батальонов 45 и 367-й стрелковых дивизий. В отчете о боевых действиях танковых войск Украинского фронта, подписанном комбригом Ю.Н. Федоренко, написано: «Танки Т-37 в ходе маршей часто выходили из строя, проходимость низкая, во время передвижения по пересеченной местности, особенно после дождя, танки Т-37 не поспевали даже за пехотой».
Но, пожалуй, наиболее активно и массово плавающие танки использовались в ходе советско-финляндской войны. К 30 ноября 1939 года - моменту перехода границы с Финляндией - в танковых частях Ленинградского военного округа насчитывалось 2347 танков, из них 435 Т-37А и Т-38, что составляло 18,5 % всего парка. В ходе боевых действий количество плавающих танков возрастало за счет частей, прибывавших на фронт из внутренних военных округов.
Следует сказать, что во время советско-финляндской войны Т-37А и Т-38 использовались только в составе танковых и разведывательных батальонов стрелковых дивизий, а также в восьми отдельных танковых батальонах, сформированных в декабре 1939 года.
Плавающие танки использовались на всех участках фронта, от Карельского перешейка до Мурманска, причем довольно в суровых условиях. Дело в том, что зима 1939 - 1940 годов выдалась очень суровой. Снежный покров достигал толщины 110-125 см, а температура более 30 градусов ниже нуля (в январе на некоторых участках фронта температура достигала 40 градусов и более). Трудности усугублялись тем, что вся местность в полосе боевых действий представляла собой лесисто-болотистый район с весьма ограниченным количеством дорог, в большинстве грунтовых. Поэтому в ходе советско-финляндской войны основной формой использования Т-37А и Т-38 являлась охрана штабов и командных пунктов, делегатская служба и сопровождение колонн на маршах. Но на отдельных участках эти танки применялись для поддержки пехоты и для разведки, действуя весьма эффективно. Причем в начале войны были случаи использования Т-37А по прямому назначению - для форсирования водных преград.
В целом в ходе боевых действий Т-37А показали низкую надежность и эффективность: корпус разрушался даже от взрыва противопехотной мины, броня пробивалась огнем противотанковых ружей, вооружение оказалось недостаточно эффективным. Двигатель танков оказался маломощным, вследствие чего маневренность машин на местности оказалось недостаточной, сцепление с грунтом слабым, а проходимость в условиях глубокого снежного покрова очень низкой. В некоторых частях на траки гусениц Т-37А наваривали шипы, изготавливаемые из подручных материалов. Там, где такой возможности не было, переворачивали наизнанку (гребнем наружу) от двух до восьми траков. Все это давало положительный результат, несколько повышая проходимость танков.
